или Питерский лохотрон на ул Восстания, 6
Я спросила его:
— Почему ты не остановил меня, когда я писала эту липовую расписку под диктовку безумного Нотариуса, почему?!
Он мочал, улыбался, откинувшись на спинку кресла, и похож был на сытого хомячка. Только Оооочень большого. Кубометра 3. Так мне показалось.
— Почему?! — резко наклонившись вперед, повторила я. — Ты же знал, что нельзя было её писать! Невозможно.
Ты же видел, что я не в себе, у меня нет сил подняться и уйти.
Как только на вопрос Нотариуса: «Ну, для заключения договора ренты с пожизненным содержанием у меня все готово, а у вас?» — Гуляев спокойно сказал:
— Нет денег!
Обухом по голове. Я совершенно застыла.
«А зачем же мы здесь?» — думала я, и силы меня совершенно оставляли.
Мне бы подняться и уйти, но сил не было. И трость моя не помогла мне. Я просто закоченела.
А Нотариус сказал радостно:
— Есть выход! Пусть она напишет расписку!
Они давно уже что-то обсуждали так, словно меня вообще не было в этом кабинете на ул. Восстания,6.
А я, уже совершенно обессилевшая, только и думала: «Нет денег! Так зачем мы здесь?!»
— Вы умеете писать? — резко, по-командирски, спросил Нотариус.
Я оглянулась.
Он возвышался над столом во весь рост. Гуляев, растекшись напротив меня, тихо улыбался.
— Вы писать умеете? — переломившись пополам, протянулся ко мне Нотариус.
— Конечно! — сказала я.
Нотариус бросил мне вдоль стола лист бумаги, ручку. Он был очень белым этот лист на черном столе.
— Я буду диктовать быстро, — резко говорил нотариус Руслан. — Успеете?
— Да, — сказала я. — Что писать?
— Расписку. Просто расписку!
И, не слыша ничего, кроме диктующего волевого голоса, я пишу: «Я, такая-то такая, получила от такого-то такого деньги в сумме…»
— Распишитесь, — приказывает Нотариус и выхватывает из рук моих то, что я написала.
— А деньги? — спросила я. — Ребята, деньги-то где?
— Потом, потом, — заботливо склоняется ко мне Гуляев. — Вы устали, я подвезу вас, Ольга Юрьевна! Пошли, пошли, я помогу…
И вот, я сижу дома и спрашиваю, резко, почти по-прежнему — резко и прямо:
— Так почему? — почти вдавливаю я в него этот вопрос. — Почему ты не остановил мою руку?! Ты же видел, что я не в себе, что я почти теряю сознание. Ты это видел! Так почему ты не остановил меня?!
Он вышел из тени. Улыбка чуть побледнела. Произнес ровным голосом:
— Тогда бы сделка не состоялась!
И снова что-то злое, как крысиные зубы метнулось по комнате. Вот оно что! «Сделка!» Ценой в мою жизнь.
– А если ты умрешь раньше меня? — спросила я в упор.
Впервые лицо его дрогнуло, словно по нему прошел ток. Но он быстро взял себя в руки, широко улыбнулся.
– Ну, а что? – сказала я. – Все мы под Богом ходим…
– Нет-нет! – засмеялся он. – Нет!
«Вот, что умеешь ты — подумала я. — Ты умеешь вот так, все проникновенно, улыбаться!»
Опубликовано вЗакон и право, Культура и искусство, Новостные публикации
Какая ужасная тема! Я не понял некоторых подробностей, но общая суть, конечно же, ясна. Сделка, ценой которой является жизнь и здоровье пожилой женщины, за которую пытаются принимать решения другие.
Даже нехорошо становится после прочтения. Да как смеет нотариус или кто бы то ни был так обращаться со старушкой, с больной слабой женщиной!? История, возмущающая до глубины души.